Лист третий. Джантуган.

                                                 Через день после спринта на Кишкаджер я поднимался с друзьями к ночевкам под бастионом Белалакаи. Это восхождение западет в душу, но до вершины мы добрались, а значит и описано оно будет на других листах. А сейчас попробуем вспомнить то что было несколько позже под массивом Джантугана. Сейчас и не вспомнить кто посоветовал сходить на Джан. Тохян Олесе нужен был маршрут 4Б категории сложности и на Джане таковой нашелся.

                                                 Ее аккуратненький белый Opel неторопясь прорывался к альплагерю Джантуган. За окном проплывал массив Шхельды и не остановиться здесь было грешно. Совсем еще недавно, выходит что пару зим назад, там, на стенах Шхельдинского забора, три окоченевших от холода тела пробивались по маршруту Юры Кошеленко к вершине Шхельды 2-й западной. Вот это была война. Сразу на два фронта — с собой и стеной. Сейчас более скромные цели, но и меньшая готовность к борьбе, несмотря на ударный темп последнего месяца. Впервые по долине Адылсу я продвинулся далее поворота в ущелье Шхельды. Было все ново и интересно. По старой своей привычке старался запомнить рельефы, очертания, взаимное расположение вершин, все, что когда-то могло бы пригодиться. Красавец Джан главенствовал в районе. Правильные геометрические формы приковывали взгляд и заставляли сознание рисовать в голове возможные пути подъема к вершине. Вскоре мы вышли на поляну «зеленая гостиница» где ожидали среди группы геологов встретить своего строго друга — Катю Белаш. Здесь, на поляну, приезжая из разных институтов страны, молодые ученные изучают погоду, поведение ледников и другие, связанные с рельефом аспекты геологии. Но с Катей, как нам сказали, мы разминулись буквально в паре часов и ее смена в этом году закончилась.

                                                Погода портилась, но мы не спешили. Перекусили на поляне, даже не поленились приготовить чай. Бегая за пресной водой для чая «отдал» здешним местам свой мобильный телефон, впоследствии так его и не нашел. Быстрый и простой выход к поляне создал иллюзорное ощущение о близких подходах которое развеялось вскоре после того как мы начали подъем к западным склонам Джантугана. Ледник, на который вступили спустя пару часов, «порадовал» еще больше. Засыпанный валунами лед доставил много неприятностей и столько же отнял сил. Правдами всеми, и не правдами, но солнце еще грело склоны Джантугана, когда мы разбивали бивуак. Маршрут открылся не полностью, но подходить просматривать последний желания не возникало. Вымотавшиеся на подходах провалились в сон.

                                                Ранний будильник пробудил тела, но не пробудил в них боевого духа. Олеся раскисла вовсе. Должно быть не долеченная болезнь давала о себе знать. Но не сделать попытку было бы не простительно и жалуясь друг-другу на суровость жизни мы уходили к началу маршрута по центру западной стены. Крутой взлет ледника и вот уже перед нами стена бергшрунда за которой лег глубокий снежный кулуар в оконцове своей упирающийся в начало стены. Попробовать стену на вкус в этот раз нам не удалось. У верхней части кулуара повернули вниз а в обед из разверзшегося неба посыпал мокрый снег.

                                               Следующим днем мы спустились в «Очаг» где посчастливилось встретить нашего тренера и руководителя клуба «Фрилайн» Николая Ильича Мотиенко. Здесь он проводил УТС с военнослужащими. Любопытно было наблюдать за ребятами в зеленой форме, совсем недавно — это был я.

                                              Заскочили в Шхельдинское ПСП где перелистывая описания маршрутов в душу надолго запала Вольная Испания и линия Мышляева.

                                                        Пятигорск. 7 февраля 2015 года.

Лист второй. Кишкаджер.

Вершина Кишкаджер

        Так легло начало. Спустя три дня в четвертом часу ночи раздался звон будильника ознаменовавший начало интересного дня. Город спал. Тусклый свет фонарных столбов падал на остывший серый асфальт и вновь за спину начали уходить километры пути. Серега уже отчалил в Ставрополь и лафа в виде - «а подбрось меня завтра», умчала вместе с ним. Бешеной собаке, как говорится. Итогом, лишний десяток километров «припочковался» к той тридцатке что предстояло за сегодня набегать. Цифры были взяты из старого-доброго  Google Earth, который вечером накануне знакомил с уголком лежащим для меня в тени. К «Гуглу» присоединились рассказы Кондратова Николая и Михаила Донскова, то бишь моего батьки родного, сторожил тех мест. Как бы небыли хороши стариков рассказы и «Гугла» в придачу суждено мне все же было врюхаться там, по самое НИХАЧУ. Но об этом позже. А пока что проплывали мимо пейзажи, и в глазах рисовались картины детства. На ладан дышащее здание автовокзала. Озеро Кара-Кель, где некогда поплыл, после того как из под меня вырвали круг. Водопад в центре города, на который бегали променивая на это уроки Хорового пения и Сольфеджо в музыкальной школе. Сама школа которая подарила музыкальную грамоту. Городская больница, куда был тоскаем зачастую против воли. Кладбище. Так, его пожалуй опустим в воспоминаниях. Ущелье Джемагат, то самое, что описано у Лермонтова в его поэме Хаджи Абрек:

Велик, богат аул Джемат,

Он никому не платит дани.

Его стена — ручной булат,

Его мечеть — на поле брани.

Его свободные сыны

В огнях войны закалены,

…..................

                                       По Джемагату подгоняем наполовину одичавшими собаками мой путь пролегал быстро. Не более часа прошло как прорвав помесь субальпийского и альпийского поясов передо мной предстала поляна у Джемагатских нарзанов. Вкуснейших из всех что доводилось пробовать. Но времени забежать к источникам не было. Далее путь не был знаком и превращался в загадку ответ на которую лежал где-то в сосновом лесу, где силами природы легло перекрестие трех долин Эпчика, Кишкаджера и Горалыкола. Оглянувшись в прошлое пришлось напрячь бдительность поскольку путать стороны света, вершины друг с другом, и даже долины приходилось не раз. Оно и в этот раз пришлось плутать. Отчаянно, прорываясь сквозь чащу леса вдоль реки я тщетно пытался нарваться на тропу. Коровы. Спасли коровы. Круто вверх по склону послышался звон колокольчика и тут я сообразил сразу, что корова животное умное, и, в бурелом в котором барахтался я, ее просто так не загнать. Выше шла тропа.Так и вышло.

                                      Широкая тропа растоптанная лошадьми вскоре сменялась более узкой, поросшей травой. Лес редел. Его островки все реже встречались на пути и на опушке одного из таких лесных островков стояла хижина. Водная гладь реки едва заметно убегала вниз а старая ветхая хижина, хоть и в плачевном состоянии, но все же еще могла приютить и обогреть путников попавших в непогоду.

Хижина в долине

                                     Благо погода стояла отменная. Солнечные лучи медленно, но уверенно подбирались ко дну ущелья и вот уже вскоре готовы были обогреть чудака рвущегося вверх по долине. Чуть поодаль от хижины памятник трагически погибшему здесь охотнику из Теберды — Мурадину Абайханову, а далее в редколесье тропа терялась и с этого момента забирая круто влево и набрав немалую высоту предстояло поравняться с озером собственно от которого дорога к нашей вершине просматривалась четко. Поравнялся с солнцем. Или оно со мной. Кому как нравится.

Подъем к перевалу

                                   Впереди уже не так и далеко остается до перевала, однако, темп не падает, метры все так же уходят назад, время идет, на противоположных склонах из-за остатков древних морен появляются озера, а целевой перевал все не приближается. По ощущениям напомнило восточную вершину красавца Эльбруса когда поднимаясь к ней с севера порой начинаешь сходить с ума то ли от нескончаемо-однообразного подъема, то ли от недостатка кислорода за отметкой в пять тысяч метров. Но нет под ногами снега а значит и Эльбрус далеко и высота порядка 3-х тысяч.

                                   Правдами всеми и неправдами, но забрав немалое кол-во минут передо мной предстал Даут. Еще немного, и стихами начну писать. А Даут видал я впервые в жизни. Живописное, глубокое, брошенное людьми ущелье завоевало мой интерес давно, но открылось только сейчас. Некогда предстоит пройти и по дну Даута, но сейчас путь лежит по гребню к вершине Кишкаджер.

на перевале

                                      И вновь бесконечный подъем. Нарадоваться не мог тому что на ногах одет не трекинговый ботинок а легкий кроссовок Merrell, в противном случае кожа под конец дня осталась бы в ботинке. Но время бежит, а значит пробегают и километры. И к чему они привели? Кто в бушующем сюда пойдет, мой вам совет — обходите «забор» скального гребня справа глубоко внизу. Последний, километровой протяженности, высасывает все силы. Набор всевозможных жандармов, коротких скальных стеночек и неприятных траверсов по гребню отнимает порядочно времени. Вершина приближалась.

"забор"

                                     Вот уже и сам маршрут прорисовывался. К вершине, поодаль от меня поднималась группа Кавказских туров — коренных жителей и эндемиков здешних мест. Мой быстрый темп не подарил турам другого варианта кроме как вскарабкаться на вершину, тем самым последние показали наиболее логичный путь наверх. У бастиона маршрута 4-й категории сложности на вершину Кишкаджер совершенно для меня неожиданно появилась сотовая связь (Билайн). Должно быть способствовала высота — порядка 3800 у начала бастиона. Дозвонился на большую землю и обозначил местонахождение. Радовало все. Небо, безумно-синего цвета. Мордочки туров, свисавших с вершины и заинтересованно ожидавших когда же я к ним полезу. Запас светлого времени на спуск, и до сих пор не иссякнувшие силы после 12-ти часовой работы.

Туры у вершины

                                     Пара сотен метров разделяла меня и вершинную точку, но и здесь не суждено было увидать логического завершения. Неизвестный спуск с вершины мог потребовать наличие хоть небольшого куска веревки, но и той не было. Небольшой перекус, фотоаппарат и телефон — все что было за спиной.

                                     Еще немного посидел под бастионом просматривая Главный Кавказский Хребет вспоминая удачные и не очень восхождения. И что можно назвать удачным? Вот взять сейчас — я не пойду на вершину, но назвать сие мероприятие неудачным язык не повернется. Порой захожу на страничку ЖЖ Димы Шатрова и тут же перед глазами встает его слоган: «Только выйдя из дому, понимаешь, насколько огромен мир». Ну разве стоит здесь что либо добавлять?

                                          Пятигорск. 3 февраля 2015г.

                                          Листы 14-го года...

           Уже не малый отрезок времени прошел с того дня когда каждодневная и однообразная форма одежды была аккурат вывешена на «плечики». Теперь это напоминание, придаток, и, да, не малая часть меня, но все же часть ушедшая в прошлое, то что некогда было. Новый, чистый лист. Новые возможности. Все более нарастающие желания, побуждения и как следствие действия создали за этот промежуток времени гигантское нагромождение хорошего и плохого, добра и зла, любви, ненависти, жизни, смерти, боли и наслаждения. И весь букет этих «ингредиентов» взбивает наш лучший миксер – время. Потягивая полученный коктейль так трудно порой отличать в нем зло от добра и смерть от жизни. Стать гурманом и научится вычленять лучшее? Возможно ли? И стоит ли вообще?  

            Все далее мною вспомненное не рассматриваю ни как работу над ошибками, ни как некое подитоживание. Лишь взгляд (после) на некий «ингредиент».

                                           Лист первый. Домбай-Ульген.

Домбайское седло. 

         И хочется и колится. Кололи то, не раз – подумалось мне тогда, и далеко не радужный прогноз погоды вниманием был обделен. Оно и море рядом, но ждать погоды ни времени ни терпения нет. Тут и свадьба на носу да и лето короткое, когда-то нужно начинать восстанавливать форму после более чем годовалого перерыва. Домбай. Этот горный район знаком более чем все остальные. Здесь мое детство и здесь же первые шаги в горовосхождениях.

Лето 2009 года с Серегой Кольцовым у пер. Домбай

         Мой закадычный друг Серега Кольцов, поутру, в районе 5-ти доставил меня в поселок Домбай — отправную точку всех восходителей попавших в этот район и планирующих добраться до вершины. Путь лег в долину Чучхурских водопадов, затем к водопадам долины Птыш и вот уже по левую сторону в залитое свинцом небо впивалась северная стена вершин Главного Домбай-Ульгена. Изредка из хмурого неба накатывал дождь, но он уже не был страшен, еще до поворота в Птышское ущелье от пояса к низу на мне не осталась сухой ни одна ниточка. Заросли травы в рост сделали свое. Против такой водной преграды не устоит ни одна новомодная ткань аля Gore-Tex, E-Vent и подобных. Вскоре зона альпийских лугов осталась позади и на отроге морены ледника Кружевного всю скопившуюся воду я вылил из ботинок, штаны отжал и нахмурившись пытался просмотреть предстоящий маршрут. Тщетно. От перевала вверх гребень окутан туманом. Разлившийся по небу свинец не давал трещин и не оставлял надежд на улучшение погодных условий, а к перевалу Домбайский как и каждый год уходил снежник к верху набирающий крутизну. Некогда с Серегой мы поднимались к этому перевалу, молодые, дерзкие, тогда для нас расстояния в Домбае казались мизерными. Не стали же они больше за эти годы!? Подтянув подпруги с вопросами — И что что мокро?, И что с того дождя? расстояние между мной и перевалом начало сокращаться. Не прошло и часа как показалась земля дружественной Абхази. Порывы ветра хлестали по гребню уходящему в никуда. Погода ухудшалась окончательно и по вымокшему гребню продвигаться далее я не решался. Из снаряжения с собой только голые руки, как и в старые добрые времена. Все так же. За одним исключением. Более года в силу обстоятельств мне не доводилось дотрагиваться до скал и лазанье сейчас оставляло желать лучшего. Взвешивая за и против еще пол часа просидев на перевале я отправился вниз. Удовлетворенный неплохо сложившейся тренировкой спускался и улыбался — я вернулся.

перевал Домбай   

 И все же кое что поменялось за прошедший год. На обратном пути у Птышских водопадов меня встретили пограничники и проводили до ближайшего КПП. Там доходчиво объяснили чем грозит нарушение 5-ти километровой приграничной зоны, и даже до нее, с местной пропиской нужен пропуск. На первый раз как говорится поняли и простили, но осадок остался. Теперь что бы ходить по родной земле нам нужно спросить разрешения у власть имущих, досадно, но все же где то в глубине понимаешь что может значить слово порядок.

 ледник Кружевной 2009 год